Назначенный 12 июня начальником ошской милиции генерал-майор Омурбек Суваналиев, известный в народе как Комиссар Каттани, за неделю до референдума подал в отставку, заявив, что никаких наемников не было. По его словам, участниками беспорядков руководили лидеры этнических общин и криминальные авторитеты, которым сотрудники местных силовых структур добровольно передавали оружие. А референдум он назвал фарсом, способным запустить новый виток конфликта.
Источник Newsweek в центральном аппарате МВД Киргизии подтверждает: у милиции есть оперативная информация о том, что криминальный авторитет Алманбет Анапияев лично отправлял молодых киргизов из Алайского района в Ош громить узбекские махалли (кварталы.—Newsweek). Контролируемый им спортклуб «Алыш» фактически был штабом погромщиков. В столкновениях принимал активное участие и «положенец» (глава воровского «горкома») по Ошу Кадырбек Досонов по прозвищу Дженго.
В МВД говорят, что погромам предшествовал ряд конфликтов между узбекскими и киргизскими бандитами из-за контроля над хлебными местами. Однако винить во всем уголовников нельзя. На запах крови со всей страны слетелась уличная шпана. Участвовали и более респектабельные молодые люди, только выступали они под брендом добровольцев-дружинников. Именно в таком качестве на юг выезжал сын главы силового блока правительства Азимбека Бекназарова Руслан. Его всемогущий отец потом публично рассказывал, что ему пришлось звонить и требовать, чтобы добровольцам в милиции выдали оружие и транспорт. Очевидцы же утверждают, что дружинников было не отличить от погромщиков. Так, Руслана Бекназарова обвиняют в том, что он руководил захватом БТР, который в дальнейшем использовался для нападения на узбекские кварталы.
Киргизское общество пропитано шовинизмом. «Здесь киргизы хозяева, остальные квартиранты»,—заявлял не кто-нибудь, а бывший спикер парламента Адахан Мадумаров. «Если мы выгоним 10 000 гостей, то 10 000 киргизов будет, где жить»,—писала газета «Асман KG» непосредственно перед погромами. Тем временем другая популярная газета «Алиби» предлагала решить национальный вопрос, «рассредоточив узбеков по стране». Да что там газеты, сама глава временного правительства Роза Отунбаева, вернувшись из поездки в Ош и Джалал-Абад, заявила, что на месте сожженных узбекских махаллей нужно строить многоэтажки со смешанным населением, а то узбеки плохо интегрированы в общество.
Узбеки занимают прочные экономические позиции на юге. Рестораны, магазины, автосервисы—все это, как правило, узбекский бизнес. Между тем в близлежащих горных районах с почти стопроцентным киргизским населением царит нищета. В Киргизии вещают семь узбекоязычных каналов против двух киргизоязычных. Это об Оше бывший спикер Мадумаров говорил «идешь, словно в чужом городе». Позиция киргизской улицы по поводу ошских событий однозначна: «Этих сартов (узбеков) давно надо было поставить на место».
Глава Центризбиркома Акылбек Сариев объяснил корреспонденту Newsweek, что его ведомство делает все для того, чтобы референдум состоялся: «Мы попросили правительство Узбекистана разрешить нам провести выездное голосование в лагерях беженцев, но пока ответа не получили». Сариев говорит, что под вопросом и участие большинства узбеков, оставшихся в республике. «В целом речь может идти о 300 000 перемещенных лиц. Как в таких условиях гарантировать легитимность всенародного волеизъявления?!»—возмущается Анна Нейстат из Human Rights Watch.
Этнические узбеки составляют 15% населения страны. «Мы готовы организовать голосование в узбекских кварталах, но не ясно, насколько это безопасно,—говорит Сариев.—Понесем туда урны только в том случае, если об этом попросят лидеры узбекской общины».
Но просить некому. Хотя официально Бишкек и говорит об исключительной виновности «третьей силы» (эвфемизм, под которым подразумеваются бакиевцы), на практике под подозрение в организации беспорядков попали многие узбекские старейшины. В офисе главы Узбекского культурного центра Киргизии Жамалиддина Салахиддинова был проведен обыск—нашли (по словам узбеков—подбросили) патроны и наркотики. Самого Салахиддинова обвинили в организации погромов по наущению Бакиева.
Глава узбекского культурного центра Оша Рустам Ходжаев был приглашен на переговоры с киргизами, но был избит и удерживался до тех пор, пока за него не внесли выкуп. Арестовано практически все окружение неформального лидера узбекской общины Киргизии Кадыржана Батырова. Он был обвинен в разжигании межнациональной розни и бежал из страны. Единственному члену ЦИК узбекской национальности было не рекомендовано выезжать на юг «по соображениям безопасности».
Чтобы референдум состоялся, правила игры меняли прямо на ходу: был отменен порог явки, гражданам разрешили голосовать не по месту прописки, а на любом участке—безо всякого открепительного талона. Для любого специалиста по выборным технологиям все это—явный признак готовящейся фальсификации. Отдельным декретом референдум разрешили проводить во время чрезвычайного положения, введенного в южных областях. Несогласных с результатами можно будет преследовать по закону о военном положении.
В стремлении провести голосование любой ценой официальный Бишкек поддерживает и Россия, и США. Москва и Вашингтон готовы мириться с нынешней властью—лишь бы в Киргизии вообще была какая-нибудь власть. Глава МИД РФ Сергей Лавров призвал «сделать все, чтобы киргизские власти смогли провести референдум без промедления». В том же духе высказался и представитель Госдепа США Филип Кроули. У правозащитников другое мнение.
«Сотни людей мертвы, тысячи ранены, десятки тысяч в бегах, а тут референдум. Условий для его проведения нет. Условий для волеизъявления узбекского меньшинства тем более»,—говорит Анна Нейстат из Human Rights Watch.
